Почему превратить интерес в бизнес сложно
Мы пионеры на рынке современного искусства в России – галерея «Риджина» открылась в 1990-м. У меня были другие виды бизнеса, которые приносили деньги, и я имел возможность инвестировать в искусство. Поэтому в 1990-х «Риджина» была скорее фондом, чем галереей. Только в начале 2000-х это переросло в бизнес. Чаще наоборот – люди открывают галерею и хотят заработать. У них не получается, но они остаются в искусстве, превращают проект в фонд или становятся коллекционерами.
Переход от галериста к коллекционеру легок и приятен. Коллекционера все любят: художники, музеи, кураторы. Его приглашают на ужины, приемы, в мастерские. А он лишь иногда тратит денежки на произведения искусства. Галерист же всегда в напряжении: он связующее звено между художниками и коллекционерами. С одной стороны, мы лидеры рынка, с другой, на нас большая ответственность – двигать процесс.
Почему без галеристов не было бы рынка
Художники не должны уметь продавать, это не их дело. Да, у некоторых есть коммерческая жилка, но всюду в мире художник отделяет себя от процесса торговли. Представим ситуацию: вы хотите купить работу Джеффа Кунса. Договорились об ужине с ним в Нью-Йорке. В конце разговора вы пытаетесь по-русски сэкономить: «Джефф, ну давай я куплю твою работу? Только ты мне прямо из мастерской продай, подешевле». Джефф скажет: «Очень приятно с тобой познакомиться, но я не продаю, звони Гагосяну или Цвирнеру (известные всему миру галеристы), они и продадут. Но если захочешь снова выпить – звони».
Галерист берет на себя всю боль, все тревоги и заботы, связанные с тем, что у искусства есть рыночная цена. Он живет работами художника, знает, чем тот дышит, какое у него настроение, что он сегодня в мастерской делает.
Как социальные проекты помогают бизнесу
В 2012-м мы делали большой некоммерческий проект Red October Gallery. Когда случилось наводнение в Крымске и пострадало более 35 тысяч человек, мы захотели откликнуться, помочь. За несколько дней организовали благотворительный аукцион «Help Крымск», собрали €178 тысяч и привезли в Москву на каникулы 300 детей из Крымска.
Цена произведения искусства на благотворительном аукционе складывается из двух составляющих: желания покупателя приобрести работу и желания помочь тем, для кого собирают деньги. Разделить их невозможно. Мы спросили себя: получится ли сделать аукцион без благотворительной составляющей? И в мае 2013 года провели первый аукцион Vladey. Он сразу оказался успешным – продали 70 % работ на €582 тысячи. Аукционная форма оказалась для рынка интереснее, чем галерейная.
Это история про то, что всегда надо делать, а не плакать. Сделаешь что-то одно – и из этого вырастает нечто интересное и неожиданное.
Почему выгодно вкладывать в искусство
В галерейном бизнесе существуют две бизнес-модели: когда ты берешь произведения на реализацию за комиссию и когда покупаешь-перепродаешь. Мы комбинируем оба варианта. При перепродаже произведения могут вырасти в цене в десятки раз. Например, в 2013 году мы делали выставку Роуз Вайли, тогда ее работы стоили €6-7 тысяч. А недавно в Лондоне на выставке в местной галерее цена на ее новые произведения начиналась уже со €100 тысяч. За пять лет – рост в двадцать раз. Может быть, тех, кто продает и покупает криптовалюту, это не впечатлит, там цены могут меняться в тысячу раз – правда, в обе стороны.
